Впрочем, существует и другое, конспирологическое объяснение терроризма. Сторонники теории заговора считают современный терроризм явлением, инспирированным спецслужбами. С точки зрения конспирологов, группы искренних фанатиков управляются людьми, тесно сотрудничающими с разведкой. Когда возникает необходимость, деятельность этих групп используется для резкого изменения политической ситуации в государстве. Классическим примером сотрудничества спецслужб и террористов конспирологи считают деятельность Шамиля Басаева.
Как бы то ни было, очевидно, что понятием "терроризм" сегодня легко манипулировать. Несомненно, в страхе общества перед террористической угрозой заинтересованы спецслужбы и высшая бюрократия. Ошибочно думать, что так называемые силовые структуры действуют автономно от "штатских" руководителей государственного аппарата. На самом деле "чрезвычайные обстоятельства" с удовольствием используются номенклатурой для ужесточения административного контроля над обществом. В условиях путинской России "террористическая угроза" – это один и главных способов борьбы с оппозицией.
Во-первых, на террористов можно свалить любое массовое убийство граждан и спровоцировать таким образом введение чрезвычайного положения.
Во-вторых, контртеррористическая операция – очень удобный предлог для установления тотального контроля над СМИ и финансовыми потоками.
В-третьих, террористическая угроза – формальный повод для запрета собраний, митингов и других массовых мероприятий.
В-четвертых, в ситуации ЧП спецслужбы могут развернуть репрессии против оппозиции.
В связи с вышесказанным следует обратить внимание на два события февраля 2007 года, произошедших почти синхронно. Речь идет об оглашении плана создания при московском правительстве департамента комплексной безопасности и об отчетном выступлении директора ФСБ Николая Патрушева, посвященном итогам первого года работы Национального антитеррористического комитета (НАК). События эти примечательны вот чем: и в проекте нового департамента, и в докладе Патрушева перечисляются методы, которыми власть собирается подавлять оппозицию.
Прежде всего, в глаза бросается связь, проводимая между выступлениями протестных сил и террористической угрозой. В частности, представители силовых структур московского правительства пугают горожан тем, что они могут быть приняты за террористов. Во избежание такого досадного недоразумения спецслужбисты рекомендуют москвичам не вступать в незарегистрированные организации и не присоединяться к несанкционированным митингам. Эти анекдотичные рекомендации можно было бы расценить как страшилку для совсем уж отсталых обывателей, если бы в контексте предвыборной ситуации закономерно не возникал вопрос: действительно ли войска МВД собираются открывать огонь по митингам оппозиции, если в рядах протестующих будут замечены "подозреваемые в терроризме"? Необходимо требовать немедленного запрета структуры, позволяющей себе подобные угрозы.
В отличие от проекта московских властей, доклад Патрушева не содержал эксцентричных предложений. Во всяком случае, мы их не услышали. Это было монотонное перечисление операций, которые Национальный антитеррористический комитет считает успешными. Среди них: убийство Масхадова, запутанная история ликвидации Басаева, а также серия нашумевших шпионских дел – разоблачение британской агентуры, общавшейся при помощи электронных булыжников, и выдворение Датского комитета по делам беженцев, обвиненного в попытках вести разведывательную деятельность на территории Чечни.
Немало слов было сказано и об амнистии бывших боевиков. Однако перечисление этих и других операций было лишь внешней стороной доклада. Главный же смысл выступления Патрушева, так сказать его мессидж состоял в следующем: только концентрация власти над силовыми структурами в одном центре может гарантировать существующему режиму безопасность; базой для такого центра является Национальный антитеррористический комитет. Характерно, что Патрушев особо выделил операции НАКа, связанные с установлением контроля над финансовыми потоками ("своевременное выявление и ликвидация каналов, по которым поступают средства террористам"). Если абстрагироваться от антитеррористической демагогии, ясно, что НАК стремится завладеть всеми основными рычагами силового воздействия на общество.
Еще раз повторим: не нужно думать, что блок силовиков представляет собой какую-то самостоятельную идеологическую и политическую силу. Несмотря на многочисленные внутренние противоречия между кремлевскими группировками, стратегическая цель у лощеных экономических неолибералов и "кровавой гебни" одна: дальнейшее укрепление в России власти номенклатурно-олигархического режима. Ради этой "святой" цели власть готова провести нелимитированное количество "контртеррористических операций". За появлением террористов дело не станет.
Вы можете оставить свои комментарии здесь
