Российская армия претерпевает одну из самых серьезных реформ на своем недолгом веку (если считать с 1991 года). Начиная с 1 апреля срок службы по призыву сокращается ровно вдвое – до 1 года. На негативные последствия этого шага эксперты не устают указывать на протяжении всего "подготовительного переходного периода". Главное из них – до сих пор непонятно, каким образом удастся резко – более чем вдвое – увеличить число призывников. Ответы Минобороны, собственно, давно получены: придется "загребать" в армию буквально всех. Для этого уже отменены большинство отсрочек, ликвидированы военные кафедры в большинстве ВУЗов и принято политическое решение призывать практически поголовно выпускников ВУЗов.

Словом, скоро через как минимум годичную армейскую службу будет проходить почти все мужское население страны. И в то же время нет никаких гарантий, что такое социальное зло, как "неуставные отношения" в казармах, куда-то исчезнет. Ведь ничего, кроме срока службы, в нашей армии не меняется, значит, пресловутая "дедовщина" просто примет какие-то новые формы.

Тут читатель вправе возмутиться и грозно вопросить: не вы ли, однако, господа либералы-демократы, в свое время ратовали за то, чтобы срок службы был сокращен? Не вы ли говорили, что это будет способствовать гуманизации службы?

Теперь Минобороны пошло вам всем – правозащитникам и экспертам по "дедовщине" – навстречу. И что ж? Опять все "не слава богу"! Чего ж вы хотите-то? Или вы просто критиканы, и для вас главное – власть ругать, неважно за что?

Позитивная концепция, безусловно, должна быть. Сформулируем ее вкратце.

Я исхожу из того, что для реальной гуманизации службы необходимо искоренять главные условия, порождающие "дедовщину" – ту самую неформальную внутриказарменную иерархию, которая приводит в ряде случаев к унижениям, избиениям, изнасилованиям и доведениям до самоубийства бойцов нашей армии. Уничтожив "призыв" (то есть понятие "группа бойцов, отслужившая одинаковый период службы и тем отличная от других обитателей казармы"), мы тем самым не победим условие "дедовщины". Она возродится вновь, в новом облике, "привязавшись" к какому-нибудь иному формальному признаку.

В чем же корневое условие, порождающее "дедовщину" – систему неуставных отношений внутриказарменного подавления и насилия? Оно на поверхности: это необходимость бесплатной, "грязной" и унизительной работы по принципу "один за всех". Спросим вполне добропорядочных людей, отслуживших в армии при "дедовщине": что такое "дед", в чем его основная особенность? Мало кто ответит, что "дед" – это тот, кто может безнаказанно унижать и издеваться над "духами", реализуя тем самым свою якобы ницшеанскую "волю к власти". Гораздо больше тех, кто выделит другое: "дед" – это тот, кто никогда не будет "драить очко". То есть шире – заниматься унылой и унизительной работой.

Смысл "дедовщины" изначально – это перераспределение принуждения к бесплатной и тяжелой работе. "По идее", все солдаты в равной степени должны по очереди "драить очки", "ходить в наряды по кухне", разгружать по ночам составы с углем, подметать плац и тому подобное. В реальности обычно происходит так, что все эти работы выполняют "духи" под присмотром "черпаков", а "дедушки" в это время "отдыхают". В таком виде идея "дедовщины", как ни странно, принимается большинством служащих по призыву – и именно в этом принятии ее сила.

Это уже потом на изначально "рабочую" версию "принуждения к грязному труду" наслаивается прочее: если "дух" – по сути раб "дедов", то дальше с "рабом" уже некоторые хотят "поиграть" в меру своей, как принято говорить, испорченности...

Следовательно, если мы хотим действительно реформировать армию и победить "дедовщину", нам необходимо сократить до минимума одну из основных составляющих нынешней российской армии – принуждение к грязному труду. То есть отдать обслуживание казарм наемному гражданскому персоналу. Мытье, чистка отхожих мест, работа в столовой – все это должны делать гражданские ЗА ДЕНЬГИ. Дело солдата – только и исключительно "учиться военному делу настоящим образом". Все. Все остальное – приказы типа "копать отсюда и до обеда" – должны быть запрещены на уровне Устава. Или, к примеру, так: каждый приказ "копать" или "убирать", то есть всякий приказ делать нечто, не связанное с боевой учебой, должен исходить от офицера званием не ниже полковника или должности не ниже командира полка.

Конечно, это огромные деньги, куда проще продолжать использовать бесплатный, по сути рабский труд солдат "по самообслуживанию". Однако только это является реальной альтернативой тому, что сейчас пытается – возможно, с самыми лучшими намерениями – претворить в жизнь Минобороны.

Кроме того, освобождение солдата от нарядов, копания траншей и возведения коровников выделит массу времени, в этой ситуации будет вполне возможно сократить срок службы (боевой учебы) до 6 или даже 3 месяцев.

Солдат без лопаты или половой тряпки в руках, солдат, которого нельзя привлекать к "хозработам" – это для подавляющего числа моих сограждан явление настолько дикое и непривычное, что они наверняка даже усомнятся: а уж солдат ли это? Да, это будет другая армия – но сторонникам ли Другой России этого опасаться?

Алексей Рощин

Вы можете оставить свои комментарии здесь

Ошибка в тексте? Выделите ее мышкой и нажмите Ctrl + Enter