Бешенство и Ненависть. Ничего другого я не чувствовал. Мой город — это не Чечня и не Мордовия, где какие-то непонятно кем назначенные аферисты могут творить такое. Я до сих пор ничего другого не чувствую, когда вижу, например, этого идиота "депутата" "Железняка", автора закона о цензуре в Интернете, ставшего депутатом именно благодаря украденным у меня голосам.
Ну, а последней каплей для меня стали наши екатеринбургские друзья Волков и Крашенинников, которые с успехом двигали в своем городе кампанию "Голосуй за любую партию против "Единой России", сначала радовались от того, что по Е-бургу у едроссов всего 25%, а потом начали проклинать Москву и москвичей от того, что у нас 46% и все их успехи пошли насмарку, не дав результата. В Екатеринбурге и Новосибирске граждане смогли защитить свои голоса, а в Москве нет.
Ну, вот я и решил: неважно, чей митинг. Не буду себя уважать, если не выйду на улицу и не скажу все, что я думаю об этом. Пойду из принципа.
Вышел из метро: не понимаю, куда попал. Народу море, все молодые. Очень сильно это отличалось от митингов, которые я видел раньше. Люди все какие-то тоже злые и растерянные. Явно 85% никогда в жизни на митингах не были. В этот раз тоже из принципа пришли, это было сразу заметно. Подойти к сцене невозможно. Все перекрыто милицией. Пришлось лезть через забор, а заодно подарить Путину цитату (некрасиво, конечно, признаю).
Выступил (музыкальная версия выглядит более осмысленной). После митинга народ пошел к ЦИКу.
Никакого уж прям шествия не было. Достаточно хаотичное движение по переулкам. Большую часть собравшихся сразу отсекли. Идем непонятно куда и непонятно зачем. Дождь идет. Ясно было, что разгонят и еще и дубинами по башке надают. Просто из принципа.
Дальше все знаете. Многих позадержали, многих поарестовали. Никакого воодушевления. В спецприемнике сначала никакой информации не было, потом начали пачками подвозить народ. Потом пошли слухи, что шестого народ снова вышел на улицу, многих избили и снова куча арестованных. Акция шестого была совсем несанкционированная, люди знали, что загремят, но снова пошли из принципа.
Слухи подтверждались тем, что камеры начали уплотнять и собирать дополнительные кровати. Потом пришли адвокаты и рассказали, что так и есть. Шестого всех побили и задержали, но десятого люди снова собираются выходить на улицу. Типа, понятно снова всех разгонят и побьют, но народ даже демонстративно, из принципа, записывается в фейсбучную группу. И якобы в этой фейсбучной группе уже многие тыщи. Во что, конечно, верилось слабо.
Вот это "из принципа" — оно самое важное. Не для дяди, не для человека на сцене и не для какой-то непонятной "оппозиции" мы ходим на митинги, становимся наблюдателем, перечисляем куда-то триста рублей или расклеиваем листовки. Для себя. Чтобы самому себе сказать: я не боюсь и я из принципа буду поступать так, как считаю нужным. Наплевать мне, что говорят в зомбоящике и сколько на улице градусов мороза или милиции.
Можно ли было представить себе 365 дней назад, что митинги менее, чем в 50 тысяч человек, будут скоро считаться провальными? Мы все увидимся 15 декабря на "Марше свободы". Хрен его знает, будет ли там воодушевление, но идти надо из принципа".
"Я бы хотел напомнить о том, как и откуда взялись термины "новые сердитые" и "рассерженные горожане", — пишет Вячеслав Данилов. — Исходно гипотезу о причинах точечного, но чрезмерного и частью немотивированного видимыми причинами недовольства высказал социолог Оберемко. С его точки зрения, к концу 2010 года население стало выражать недовольство тем, как власть не торопится соблюдать свою часть антикризисного контракта. Прошло два года, кризис, как объявили, успешно преодолен, а пояса по-прежнему туго затянуты.
Все это вылилось в падение рейтингов власти после рекордного взлета 2008–2009 годов; крупных протестах в Калининграде, Сочи, Владивостоке — по "краям империи", участившихся актах немотивированного насилия в отношении представителей низовых уровней власти на местах и т. п. Гипотезу Оберемко дополнил социолог Климов, ей дали политическую интерпретацию в группе Чадаева.
Павловский отнес "новых сердитых" в Кремль, где глава ФОМа Ослон увидел в "новых сердитых" долгожданные всполохи чаемых им "Людей 21". Павловский же "зарядил" Белановского на "качество", попросив найти эти группы в "поле". И в августе появляется известный доклад ЦСР, написанный им совместно с Дмитриевым, который подложил под готовую матрицу нового социально-политического концепта экономическую подоплеку. Так был слеплен образ "новых сердитых" или "рассерженных горожан", унаследовавший от фобий его первых разработчиков еще и примесь хипстеризма.
Ровно год назад власть с изумлением увидела, как ею же придуманная социальная структура вышла на улицы".
"На следующий день после фальсифицированных выборов в Госдуму движение "Солидарность" организовало митинг на Чистых прудах, — вспоминает Борис Немцов. — Мы рассчитывали, что будет максимум тысячи полторы. Но неслыханный обман, аналогов которого не знала Россия за последние 20 лет, так разозлил людей, что они пришли, несмотря на дождь и слякоть. Среди участников митинга было много наблюдателей, которые своими глазами видели, как "ПЖиВ" воровала голоса. Последующий анализ показал, что украдено было около 13 миллионов голосов, что обеспечило "Единой России" 238 мест в Госдуме.
При честном подсчете у них бы и 180 мест не было. А значит, не было бы сейчас подлых и репрессивных законов о госизмене, иностранных агентах, митингах и др. Власти настолько были обескуражены массовостью, что задержали, а потом бросили за решетку около 300 человек, среди арестованных был и один из организаторов митинга Игорь Гуковский, главная претензия к которому — превышение численности участников митинга.
Гуковский получил 15 суток ареста и штраф. Лозунгами митинга были "Ваши выборы — фарс!", "Верните выборы, гады!", "Россия без Путина", "Путин, уйди сам!". А потом была Триумфальная 6 декабря, где винтили всех. Тогда за два дня были арестованы и задержаны более 1000 человек.
Никто не предполагал, что 5 декабря станет началом мирной волны протеста. За год страна изменилась.
Человеческое достоинство, неприятие вранья, фальши и воровства объединило многих моих соотечественников. Это первое. Второе. Власть, напуганная размахом протеста, перешла к репрессиям и политическим расправам. Третье. Внутри власти — раскол. Регулярно возбуждаемые уголовные дела, в том числе и против министров, — это тоже следствие протеста. Да, мы понимаем, что это имитация, но даже имитации бы не было, если бы мы не вышли на улицы. Четвертое. Я горжусь тем, что протест носит мирный характер. Да, многие нетерпеливые обвиняют меня и возмущаются, что вот мы ходим-ходим, а сдвигов нет. Конечно, захват Государственной думы, Центризбиркома привел бы к более быстрой развязке, кровавой (тут уж сомнений никаких), с посадками (всех без исключения активистов) и наступлению апатии и реакции, как это сейчас в Белоруссии.
Только глупец или наивный мог поверить, что группа, контролирующая бизнесы объемом 150 млрд долларов, после одного-двух митингов сядет на воровской пароход и уедет на Сардинию, а мы тут проведем генеральную уборку и честные выборы. Именно мирный характер протеста дает нам моральное преимущество перед циничной и жестокой властью, которая пытается все живое и независимое задушить. Мы придем еще! 15 декабря на "Марш свободы"!"
Годовщина "больших митингов и маршей", ослабление волны которых наблюдатели констатировали летом и осенью, оживила дискуссию о "сливе протеста". Одни блогеры ищут виновных среди лидеров оппозиции, другие напоминают о сложности и нелинейности развития общества. И о том, что легко, в один день ничего не бывает даже в таких небольших странах, как Тунис.
"Обязательно всем читать в последнем номере журнала The New Times статью "Декабрь 2011-го", где Рыжков, Пархоменко и еще ряд лиц хвастливо рассказывают о своем преступлении, о встрече в кабинете вице-мэра Горбенко в ночь с 8 на 9 декабря 2011 года, где они договорились увести протест с площади Революции на Болотную, — пишет Эдуард Лимонов. — Та версия новейшей русской Истории, которую я вам проповедовал последний год, подтверждается самими преступниками.
Они похваляются, как предали протест, откровенно и нагло, а потом в том же кабинете бухали в присутствии замглавы администрации президента Алексея Громова, обмывали предательство вашего гнева.
Читайте, умнейте, наконец! Почему журнал опубликовал это грязное белье? Я думаю, The New Times работает в данном случае в интересах Навального, который в ночной сходке не принимал участия, потому что находился в это время в спецприемнике".
"Впервые вижу революцию, которая уходит в отпуск", — писали из Москвы корреспонденты западных газет». — иронизирует над новогодним перерывом движения "За честные выборы" Евгения Альбац.
"Сначала Ельцин, Шушкевич и Кравчук пропили СССР, а потом Пархоменко и Венедиктов пропили протест в декабре 2011-го." — считает Павел Пряников.
"Глядя на то, как арабы в Каире ставят на место охреневшего президента, тоскливо понимаю, каким быдлом стали мы, русские люди. А год назад так красиво мечталось..."
— замечает Валерий Назаров.
"Как русские сливают протест?" — спросите Вы, — пишет Кирилл Рогов. — О, в этом русские ужасные доки. Они никогда не скажут: "Мы сливаем протест", они, наоборот, с видом крайнего воодушевления и решительности начинают бегать и узнавать, кто сливает протест. "Вы не видели того г-внюка", — спрашивают они друг друга. — "Может, Н.Н.? Он, помнится, в шарфе как раз был". И так все поголовно русские начинают бегать и выяснять, кто слил протест, кто последовательный антипутинист, а кто не очень, и так они бегают ровно до того момента, пока все не сольется. И все только потому, что русские умны, принципиальны, последовательны и их на мякине проведешь. Не такие они дураки".
"Вот собрались бы мы год назад не на Болотной, а на площади Революции, о чем до сих пор мечтают некоторые вожди, и уж тогда... — пишет Владимир Варфоломеев. — А, кстати, что бы тогда изменилось, неужели Путин бы сидел в Лондоне, а Лимонов в Кремле?"
"Обалдеть, конечно: Сергея Пархоменко сегодня третируют за то, что он увел людей 10 декабря с площади Революции на Болотную — слил, говорят, протест. Это удивительно, — считает Михаил Фишман. — Нет, правда. Неужели вы забыли, какой был праздник тогда? Я вот помню отлично. Летел из Лондона в ночь с 9-го на 10-е. Все ждали драки с ОМОНом на площади Революции. Например, я в Хитроу перед вылетом купил теплые спортивные ботинки — для дополнительной мобильности. Готовился, можно сказать, как мушкетер к Ля Рошели. Ну вот. А пока я летел, они договорились про Болотную, и это была огромная победа — очевидная абсолютно для всех, кроме маргинала Лимонова.
Вылетал на войну — прилетел к победе: они прогнулись! Впервые! Уступили!
Потому и возникла потом прекрасная атмосфера самой Болотной — общая радость от того, что что Ля Рошель взята без единого выстрела. Да, жизнь оказалась сложнее, а путь — длиннее. Но разве это значит, что можно забыть, как все было на самом деле? Забыть, какие доминировали эмоции?
Пархоменко, Немцов и другие переговорщики, выступавшие за легальную акцию, представляли тогда на этих переговорах абсолютное большинство демонстрантов, среди которых наверняка были и те, кто сегодня обвиняет их в соглашательстве. Поразительно, насколько у людей короткая память".
"Если бы в декабре 2011-го была революционная ситуация — хрен бы кто ее тогда слил. Тахрир нельзя увести на Болото. Но Тахрира в Москве не было", — пишет Игорь Гуковский.
"Прочитал несколько сообщений про годовщину "просанной революции". Как же это все страшно глупо — обвинять кого-то в том, что "слили протест" и "убили протестное движение", — полагает Тихон Дзядко. — Про "буржуазных лидеров" и прочее. Это все страшно глупо.
Этот год дал так много, как не давало предыдущее десятилетие ни на йоту. В вашем понимании самих себя, самих себя в обществе, самих себя в этом мире. И я — один из этих "вы".
Если бы не было этого года, я бы кусал локти от того, что не оказался там, где оказался. Так же, как я бы кусал локти, если бы не знал, что все закономерно и все еще впереди".
Вы можете оставить свои комментарии здесь
Дмитрий Разин
Ошибка в тексте? Выделите ее мышкой и нажмите Ctrl + Enter
