В личку в последнее время приходит очень много писем: Аркадий, напишите о людях - что они думают, их истории, их судьбы, за кого голосовали, чего хотели, зачем они здесь. Пришло и несколько предложений от СМИ написать об этом.
Друзья мои. Я не буду об этом писать. И сейчас объясню, почему.
На войну люди идут каждый по своим причинам.
Одни - за единую Украину, демократическое государство, европейсике ценности, нормальную жизнь и все хорошее против всего плохого.
Другие - за Великую Россию, спасение русских от проклятых фашистов, объединение русских земель, бей бандеровцев спасай страну, и тоже, в общем-то, за все хорошее против всего плохо.
И те и те идут за свои идеи.
Через три недели в окопах эти идеи оказываются уже на десятом месте.
Через три недели происходит перелом.
И ты воююешь - а) потому что так вышло и ты уже здесь (какова бы мотивация не была изначально) , б) потому что так оно все закрутилось и надо воевать, в) за себя и- г) за того парня, который рядом.
Последняя мотивация - пожалуй, одна из самых сильных.
И все эти высокие материи - они уже где-то там. В той жизни, которая была когда-то раньше, но теперь осталась там - за окопами.
Это не значит, что они не имеют значения. Имеют. Но никто уже давно об этом не говорит. Как о настолько очевидных истинах, объяснять которые нужно только пятилетнему ребенку.
Разговоры становятся крайне просты, скупы и по делу.
Где лежка снайпера, откуда долбит миномет, что Дед приготовил пожрать на ужин, каковы смены и позиции на ночь, кто пойдет заступать в секрет, кто спер мой штык-нож, что-то ночник барахлит, как там раненый в госпитале, чертовски хочется курить, матершина и солдатские подколки.
Выборы - это вообще не здесь. Это в какой-то параллельной реальности.
А спрашивать людей, добровольно пошедших в окопы воевать за свою страну - "скажите, а почему вы пошли на войну?" - примерно то же самое, что спрашивать, почему вы пошли на войну у московского ополчения сорок первого года.
Истории, судьбы, мировоззрение и мысли людей здесь выражаются не в словах.
Здесь они выражаются в поступках.
Тем, как люди собираются и уходят на ночь в секрет, в окопчик в сотнях метрах от основного блокпоста, зная, что теперь они будут всю ночь отрезаны от основных сил, и если что, вытащить их уже почти наверняка не получится, и шансов погибнуть у них теперь на порядок больше, чем на защищенном блокпосту, но все же вставая, поправляя разгрузку и уходя в ночь - сказано в тысячу раз больше, чем милиллном слов.
Тот, кто хоть раз видел, как группа уходит ночью на задание, вопросов типа "скажите, а зачем вы здесь" не задает уже больше никогда.
Здесь война. Здесь все стало просто, прямо и понятно.
Точка.
! Орфография и стилистика автора сохранены
