Кто бы мог подумать еще несколько лет назад, что маленькое островное государство Средиземного моря, являющееся местом вывоза государственного и частного капитала из России и отдыха сотен тысяч россиян превратится в потенциального конкурента "Газпрома".
И это стало возможным благодаря одному человеку — президенту России, который своим агрессивным вызывающим поведением по отношению к европейской и международной безопасности вынудил Евросоюз всерьёз задуматься об энергетической безопасности и кардинально пересмотреть монопольное положение российского газового концерна в Европе.
После того как американский энергетический гигант Noble Energy объявил кипрское газовое месторождение Aphrodite рентабельным для добычи, Евросоюз, начав реализацию новой энергетической стратегии, предусматривающей диверсификацию источников природного газа и поиск их за пределами России, стал рассматривать Кипр в качестве потенциального поставщика на газовые рынки стран ЕС. По оценкам специалистов, Кипр имеет в своем распоряжении свыше 300 млрд куб. м доказанных запасов природного газа.
Руководство ЕС в настоящее время основное внимание уделяет переводу в практическую плоскость потенциальных проектов по доставке в Европу трубопроводного и сжиженного природного газа, в том числе из Средиземноморского бассейна, включая кипрские наработки.
Этому, в частности, был посвящен визит на Кипр в середине января вице-президента Европейской Комиссии по энергетике Мароша Шефчовича. Во время визита он был принят высшим политическим руководством и энергетическими властями островной республики, включая президента страны, председателя парламента, министров иностранных дел и энергетики, главами ведущих энергетических компаний, что свидетельствует об интересе кипрской стороны по расширению энергетического сотрудничества с ЕС.
Главной целью визита Шефчовича, получившего широкое освещение как в кипрской, так и европейской прессе, было представление киприотам концепции Энергетического Союза ЕС, предусматривающего комплекс мер по безопасности энергоснабжения и стратегию развития рынка сжиженного природного газа (СПГ) Евросоюза. Последнее — СПГ — является пока что единственно реальным инструментом утилизации добычи природного газа Кипра, так как маршруты доставки газа трубопроводами по дну моря в Европу пока что находятся в стадии разработки. Дело в том, что в 2016 году кипрское правительство при участии Европейского Банка Реконструкции и Развития (ЕБРР) намерено приступить к строительству завода по сжижению газа и соответствующего морского терминала по его экспорту СПГ.
Шевчович на встречах и переговорах особо подчеркивал важность Кипра для эффективного функционирования Энергетического Союза ЕС и отмечал, что разработка газовых месторождений Восточного Средиземноморья — в Египте, Израиле и на Кипре — являются многообещающими. По его словам, ЕС нуждается в этом регионе, где имеются большие возможности для экспорта газа, включая Кипр. И Брюссель проявляет интерес к созданию крупного газового хаба в этом районе Средиземного моря.
Между тем главной темой энергетических обсуждений вице-президента Еврокомиссии на Кипре были реализация существующих в рамках ЕС "Проектов общего интереса"/ Projects of Common Interest (PCI) и перспективы присоединения Кипра к остальной части Европы с точки зрения энергетики. Среди этих проектов Шевчович выделил прокладку Восточносредиземноморского трубопровода, соединяющего газовые месторождения Израиля и Кипра с Грецией и Европой, с соответствующей инфраструктурой и газохранилищем.
Таким образом, Евросоюз реально рассматривает Кипр в ближайшее время как поставщика СПГ, а в среднесрочной перспективе и в качестве связующего звена по прокачке собственного, а также израильского газа на рынки Европы по морскому дну. Не исключен вариант присоединения к этому газопроводу и Египта, о чем также говорил глава энергетики ЕС.
Складывается парадоксальная ситуация: маленький Кипр, ставший одним из привилегированных направлений вывоза российского капитала, в том числе криминального характера, реально становится одним из потенциальных газовых конкурентов России в Европе. Расширение финансовых возможностей Кипра, в том числе за счет российских валютных средств, сыграло не последнюю роль в развитии энергетического сектора острова, что может свидетельствовать об отсутствии продуманной валютно-финансовой политики России, учета политических рисков, в сочетании с волюнтаризмом и клептократическим характером нынешней кремлёвской администрации.
Еще одним свидетельством недальновидной политики Кремля, отрицательно сказывающейся на возможности эффективно противодействовать газовым конкурентам, в данном случае Кипру, может служить инициатива Путина по разрыву отношений с Турцией. Именно Турция являлась до последнего времени основным противником Кипра по разработке морских газовых месторождений, оспаривая право киприотов на приграничный шельф и особую морскую экономическую зону, считая их спорными. Противодействие Анкары сыграло не последнюю роль в том, что проект средиземноморского газопровода пока остается на бумаге.
Если бы Путин не показал "одно место" Эрдогану, который якобы захотел "лизнуть" подобное место американцам, тогда кремлевский "гений" сейчас имел бы союзника в замораживании средиземноморских газовых проектов ЕС. А на деле Эрдоган в настоящее время, благодаря Путину, нормализует отношения с Израилем и готов предоставить свою территорию для транспортировки израильского газа в Европу.
Не исключено, что и в отношении Кипра Анкара смягчит свою позицию, дабы подыграть Брюсселю в обмен на серьезные политические подвижки по различным вопросам, интересующим Турцию.
Вот чем на деле оборачивается ситуация для Путина, возомнившего из себя политического и газового "стратега".
