27 лет назад, 19 марта 1989 года началась Четвертая (Сахаровско-Ельцинская) Русская революция. К своей кульминации она шла два с половиной года – до Августа-91 . Затем – утихала вплоть до декабря 1993 года, когда, как и положено победившей революции, завершилась с принятием новой конституции и избранием нового парламента.
Я много писал о циклах и отличиях Русских революций, поэтому сейчас мне хотелось бы рассказать как очевидцу, как в перегретой (перенасыщенной) общественной атмосфере цепочка случайностей способна качественно изменить все.
На самом деле бурлить все начало раньше – но на национальной периферии. В феврале 1988 восстали Нагорный Карабах и Армения. В апреле, когда из-за мартовского "письма Нины Андреевой" КПСС явно раскололась идеологически, в республиках Балтии возникли Народные фронты (в поддержку перестройки). Потом эта форма национал-либерального союза титульно-этнической интеллигенции и титульно-этнической номенклатуры в течение года стала идеальным средством созданием альтернативной КПСС партии при сохранении формальной однопартийности. Однако "дурной пример" всегда заразителен - и начали возникать Народные фронты и не по этническому принципу, Московский, Ленинградский, Ярославский, Российский… В них могли входить и члены КПСС, оппозиционные Горбачёву "слева", в тогдашних понятиях - с демократических позиций.
В январе 1989 года началась регистрация кандидатов в хитропридуманный Горбачевым по средневековому "сословно-представительному принципу" Съезд народных депутатов СССР. На самом деле это был тот самый чаемый в 19 веке "Земский собор". Было предположено, что от крупных центров прорвется на Съезд некое число "демократов", а от республик – несколько "националистов". Это обеспечит декорацию демократии, но основная масса – ее потом историк Юрий Афанасьев назвал "агрессивно-послушным большинством" - обеспечит принятие нужных решений. Кумира интеллигенции Сахарова и кумира народа Ельцина планировали столкнуть лбами в борьбе за московский, как тогда называли, национально-территориальный округ.
Но, как обычно, немудрое божие [в данном случае – веление исторических закономерностей] оказалось премудрее человеков. План выстраивания декоративно-управляемой "демократии" и системы взаимосдерживания КПСС и "Нарфронтов", когда коммунистов пугали демократами, а демократов - сталинистами и "Памятью" (сейчас в этой нише - "русский фашизм"), а Горбачев выглядел как защитник тех от этих (коммунистов – от антисоветчиков, а демократов – от реакции), затрещал уже в конце февраля. Несколько тысяч научных сотрудников несанкционированно [при душке-Горби за несанкционированной пикет полагалось 10-15 суток административного ареста, а несанкционированным одиночным пикетом считалось ношение Валерией Новодворской сумки с надписью "Да здравствует свобода"], с самодельными плакатами собрались у здания Президиума Академии наук на Ленинском проспекте (т.н. "золотые мозги"). Они требовали, что бы Сахаров был выдвинут на Съезд по "цеховой" квоте АН СССР.
Милиция никого тронуть не посмела, академики дрогнули – и вместо взаимной аннигиляции двух вождей будущей революции Горбачев получил их синергию. Но и академики не прогадали: "научная оппозиция", которая могла бы перетряхнуть склеротические структуры академии, полностью ушла в политическо-электоральную борьбу, создав знаменитейший КИАН – Клуб избирателей Академии Наук. Поэтому АН, а потом и РАН тихо дожили до своей эвтаназии в июле 2013 года.
12 марта 1989 года "Демократический союз" Новодворской (который официально числился среди неформалов-антисоветчиков) попытался провести на площади Маяковского пикет в память о 72-ой годовщине Февральской революции. Милиция разогнала-похватала. Возмущенные люди закидали ОМОН намененными пятаками, приготовленными для оплаты проезда. Но "Демсоюз" еще и раскидал листовку. И в ней было написано, что ДС поддерживает кандидатуру Ельцина.
И тут Горбачев совершил одну из самых роковых политических ошибок в своей жизни. Решением Политбюро была создана Комиссия по рассмотрению поведения коммуниста Ельцина (или нечто похожее). С одной стороны, непонятно, чем это угрожало Борису Николаевичу, ведь отменить регистрацию кандидата уже было невозможно. Но, со стороны другой, советские люди за семь десятилетий уже так хорошо узнали, что такое "рассмотрение персонального дела": их охватил неопределённый страх за судьбу своего любимца.
Все мгновенно закипело, как в конце октября 1987 года, после дерзкой речи Ельцина на Пленуме. 18 марта прошел проельцинский митинг в "революционном Зеленограде", чьи многочисленные КБ и институты были средоточием поддержки отважных следователей Гдляна и Иванова. На 19 марта в ЦПКО был назначен предвыборный митинг в поддержку Ельцина. Последовательно сдвигающиеся в сторону безумия власти (исполком Моссовета) его отменили. И потолкавшись, люди бы разошлись в ожидании назначенных на 26 марта выборов, но… Двое – парень и молодая леди – представители малоизвестного "Российского Народного фронта" с андреевским флагом и мегафоном, покричав положенное "Позор!" и "Ельцин-Ельцин!", выдвинули идею сходить к исполкому (в воскресенье) и спросить: почему запретили митинг… Когда народ повалил из ЦПКО, милиция не возражала – граждане покидают место несанкционированного сборища. Толпа вышла на Крымский мост - и все увидели еще один импровизированный митинг у Дома Художника. До людей докричались, и скоро многотысячная скандирующая лавина двинулась к Бульварному кольцу. И по нему – к Тверской… Все это напомнило мне, как начало шествия к Зимнему 22 января 1905-го, так и шествие к будапештскому Дому радио 23 октября 1956 года. Предчувствия у меня были самые скверные. Я понимал, что это – начало долгожданной антибольшевистской революции. Только быть участником очередного Кровавого воскресенья в качестве крови было довольно стремно. Шествияе обгоняли фургоны и грузовики ОМОНа. Но выстроить цепь все не успевали. Эта цепь – тройная – появилась уже на Тверской, ниже среза площади. Когда невиданная в Москве по численности с 1917 года оппозиционная демонстрация заполнила Тверскую площадь, то от опьянения своей силой возникла идея прогуляться и к стенам святым Кремля. Тройной слой ОМОНа и милиции прогнулся, но выдержал. Впрочем, добродушная толпа не настаивала и назначила себе самой свидание на этом месте через день. О Комиссии по Ельцину уже боялись и вспоминать… 20 марта прошла встреча доверенных лиц Ельцина с активистами в актовом зале МГУ на Ленгорах. Вечером 21 марта у памятника Юрию Долгорукому кипело два несанкционированных митинга. Один – где сейчас автостоянка, напротив легендарного тогда ресторана "Арагви", еще был лоялистский – с красными флагами и портретами Горбачева. Но тот, что был ближе к Красному дому, был уже вполне антисоветский…
Перепуганные власти без звука санкционируют митинг на огромной площадке в Лужниках. Он проходит 25 марта, в канун выборов. Собралось не менее 100 тысяч. Впервые присутствует все "теневое правительство" - академик Сахаров, Борис Ельцин, Юрий Афанасьев, Гавриил Попов, многие другие. Прибывают представители из Армении, республик Балтии, от "Руха"... Продаются – дорого – самиздатовские газеты.
Выборы 26 марта 1989 стали триумфом демократической оппозиции. В июне была создана первая с 1917 года оппозиционная парламентская фракция – "Межрегиональная депутатская группа". В июле забастовали шахтеры и поддержали демократическую оппозицию. И все понеслось…
А ведь если бы не нелепая комиссия по Ельцину и не глупый запрет разрешенного митинга, то Русский Антикоммунистический протест пошел бы позже и скорее всего, не за либералами-западниками, а за популистами и националистами, как в республиках. И властолюбивый популист Ельцин, убедившись в слабости либералов, мог обратиться "к темной стороне силы", чего перепуганные интеллигенты ждали от него даже в 1990 году. И мы бы испытали на себе судьбу Югославии…
Если же подвести итоги Четвертой Русской революции, они идеально описываются "перевернутой" ленинской формулой: два шага вперед – один назад. Целями революции было создание национальной (суверенной) рыночной многопартийной правовой демократической России. "Шагом назад" стало утрата "правовой и демократической".
Поэтому закономерно появилось движение за "вторую революцию", которая доделает дело Августа.
Точно также как во второй половине двадцатых годов "объединенная левая оппозиция" стремилась "вернуть принципы Октября", от которых отошла "прокулацкая" авторитарная диктатура Бухарина-Сталина.
Точно также как в 1912-17 годах российские либералы и левые стремились завершить переход к конституционализму, начатый в 1905-06 годах.
! Орфография и стилистика автора сохранены
