Политолог и общественный деятель из Екатеринбурга Федор Крашенинников рассказал о протестах и выборах в регионах, своем впечатлении от федеральных выборов и раскритиковал тех, кто предлагает отказаться от активного сопротивления режиму Путина.
— Для начала вопрос о прошедших выборах. Власть проиграла или выиграла? Как вы относитесь к бойкоту Алексея Навального?
— Во-первых, я не вижу никого, кто бы выиграл в результате этих выборов. Те, кто принял участие в этих выборах, они расписались в том, что их очень мало, есть ничтожный жалкий процент людей, которые проголосовали за Ксению Собчак и Явлинского. Чего они этим добились и чего добились бы мы все, если бы пришли голосовать и эти персонажи получили 5% или даже 10% на двоих, что бы это изменило? Я также до выборов всех призывал за бойкот, потому что института выборов в России не существует. Не существует института выборов губернаторов, не существует института выбора мэров, тем более выборов президента. На всех этих выборах, даже на одномандатных выборах в Государственную Думу, всегда побеждает тот, кто согласован в Кремле. Ситуация, в которой на выборах в Госдуму будет зарегистрирован мощный кандидат и выиграет, она невозможна. Потому что у любого сильного кандидата есть уязвимые места, за которые его можно дернуть и снять с выборов. Так написано наше законодательство.
— На ваш взгляд, бойкот удался?
— На мой взгляд, бойкот удался, потому что нет ничего ужаснее и позорнее, чем оказаться соучастником результата этих выборов. Все те, кто не участвовал в этих выборах, кто призывал к бойкоту этих выборов, они имеют моральное право говорить: "Я не признаю эти выборы, я не признаю режим Путина, это все фикция и обман".
А вот те, кто ходили на выборы, они поучаствовали в укреплении этого режима. Потому что от их имени Ксения Собчак на следующее утро сказала, нас очень мало, мы проиграли. Поэтому я считаю, что бойкот выборов был единственно верным и по моральным соображениям, потому что в моральном смысле других вариантов просто не существует. А в практическом смысле бойкот принес невероятный эффект, потому что, испугавшись низкой явки, власть совершила массу глупых, бессмысленных и жестоких вещей по отношению к своему собственному электорату. Потому что все эти люди, которых палками и пинками под роспись на работе гнали на участки, это, по сути, лояльный Путину электорат, люди которые неплохо относились к Путину и в принципе теоретически и так готовы были прийти за него проголосовать.
— Зачем тогда была нужна эта раздутая явка?
— Она была нужна Путину, потому что здесь нужно еще обратить внимание вот на какой момент: итоговые цифры полностью совпадают с цифрами, которые были высказаны как предположение. Путин хотел 70% явки и 70+ победы. И все силы были брошены на то, чтобы ему эту явку организовать. Более того, призыв к бойкоту привел к изменению ситуации в крупных городах. Понятно, что в крупных городах, действительно, сознательное население не пошло. Поэтому властям Москвы, Екатеринбурга, Новосибирска и так далее пришлось приложить колоссальные усилия, чтобы компенсировать отсутствие избирателей: выгрести до дна госслужщих, членов их семей, всяких подневольных людей. То есть их всех очень организовано собирали, что при этом эти люди испытывали, осталось ли у них чувство глубокого удовлетворения или они испытали крайний дискомфорт, когда их два месяца на работе каждый день инструктировали, я не знаю.
Но я вообще-то надеюсь, что это испортило отношения между начальством и подчиненными, и это уже очень хороший результат,
потому что, еще раз повторюсь, нет ничего хуже, чем когда человек в принципе неплохо относящийся к власти вдруг начинает о нее терпеть совершенно невообразимые притеснения, только ради того, чтобы потом он сказал: "Ну и что? Путин и так бы победил, зачем было так издеваться?". Где были те страшные силы, которые угрожали Путину? Хотя приходится отметить, что свою очень важную роль в мобилизации сыграла Ксения Собчак.
— А какую?
— Очень просто. Я разговаривал со многими людьми, и среди, скажем так, самых "темных и забитых", это был очень мощный повод пойти на выборы.
— Вы не считаете, что за Ксению Собчак проголосовал электорат Навального?
— Абсолютно не считаю. Категорически не согласен, я не знаю ни одного сторонника Навального, который голосовал бы за Ксению Собчак.
Ни один из моих знакомых сторонников Навального никогда не голосовал за Собчак. За Ксению Собчак проголосовал электорат Ксении Собчак.
— Кто эти люди?
— У нее 6 млн в Instagram подписчиков. Ну кто эти люди? Всякие разные поклонники "Дома-2", состарившиеся фрики. Это полтора процента странных людей, любителей Ксении Собчак. В каком месте она имеет отношение к Навальному, в каком месте она забрала его электорат — непонятно. Электорат Навального управляем Навальным. Не надо пересказывать с чужих слов, любой может открыть канал YouTube и послушать Навального.
Навальный четко объяснил всем тем, кому его мнение интересно, что на выборы ходить не надо. Наивно предполагать, что Ксения Собчак могла этих людей переубедить.
Можно напомнить, что Ксения Собчак очень сильно пригодилась власти дважды, даже трижды. Первый раз как якобы либеральный кандидат, дескать, у нас честные выборы, у нас есть либералы. Второй раз, когда эти "темные забитые" люди шли голосовать на выборы, чтоб показать этой мерзкой "Собчачке", как они все не любят ее. Серьезно. Потому что для пенсионеров это был очень важный повод. "Если не Путин, Собчак что ли?" — говорили они и шли голосовать за Путина. Это ее заслуга большая. Если б ее не было, может, эти бабушки и не нашли бы в себе мотивации идти на выборы, потому что неясно было бы, кто угрожает власти. Какие-то скучные кандидаты — не пойдем, а тут сразу есть мотивация. И третий, когда она вышла после выборов и сказала: нас так мало, ничего не поделаешь. Трижды она помогла Путину, ну и четвертый раз она помогает ему сейчас, продолжая делать вид, что она вождь всех либералов России. Но, повторюсь, она вождь только своего собственного очень странного электората, который мне, например, непонятен. Во всяком случае у нас в Екатеринбурге штаб Собчак возглавлял нанятый за деньги промоутер.
— Как вы относитесь к тому, что сейчас в Екатеринбурге уже официально отменили выборы, и к митингу против этого?
— Я один из организаторов и участников этого митинга, который у нас проходил 3 апреля. У меня, конечно, самое негативное к этому отношение. И все, что можно было, что зависело от гражданского общества, мы сделали. И, несмотря на некоторое фырканье московских друзей, это был очень большой митинг для Екатеринбурга, возможно, даже самый большой за последнее время.
Проблема здесь в другом. Механизма принятия решений между обществом и властью не существует. Решение о том, как будет выбираться мэр Екатеринбурга, по законам Российской Федерации, принимает Законодательное собрание Свердловской области.
То есть депутаты из деревень, условно говоря, решили, как жить городу. А так как в "Единой России" хорошая дисциплина, вся фракция "Единой России" и плюс коммунисты, "Справедливая Россия" поддержали это решение.
— Эту инициативу пролобировал губернатор Куйвашев?
— Ну, конечно, губернатор Куйвашев, конечно. Попытка давить на власть в большинстве случаев бессмысленна, потому что у власти есть все механизмы для того, чтобы принимать любые решения, не спрашивая людей.
Потому что все депутаты законодательного собрания, на 95%, — согласованные с губернатором люди, которые готовы голосовать за все, что им приносят из администрации губернатора. И они проголосовали. А мы, жители города, можем что угодно делать: бастовать, голодать, самосожжения устраивать. Но по закону жителей города вообще можно не спрашивать, а закон у нас в России именно такой, вопреки Конституции и Европейской хартии о местном самоуправлении.
У нас была последняя возможность провести митинг перед этим голосованием, мы его провели,
но они совершенно спокойно за 20 минут в трех чтениях приняли закон, лишив нас выборов.
Это сделано по совершенно местным соображениям, чтобы избавиться от Ройзмана. Они честно говорят, что к следующим выборам у них будет свой раскрученный кандидат, у них сейчас просто нет нормального кандидата. Его же выдвинут как опытного хозяйственника, которого поддерживает Владимир Владимирович Путин, если он к тому времени еще будет.
— Как, по вашему, должен действовать Ройзман? Он заявил, что не хочет участвовать в процедуре, когда мэра будут депутаты выбирать.
— Я с ним согласен в этом смысле. Я уже провел несколько странных дискуссий с людьми из Москвы, которые говорят: "Надо участвовать, мы тут, в Москве, всегда участвуем".
— Будут ли там выборы, или это будет свой "междусобойчик"?
— Даже не в этом дело. В думе будут выборы, но есть одна очень серьезная проблема. Екатеринбург по меркам России большой город, 1,5 млн человек. Городская дума состоит из двух секций, одна избирается по партийным спискам, 20 человек, другая — по одномандатным, 18 депутатов. Каждый округ избирательный по 50-70 тысяч избирателей. Это достаточно много.
В Москве при муниципальных выборах в относительно небольших округах можно обойти поквартирно, пожать руку, сказать: здравствуйте, я кандидат. В ситуации, когда в округе 50-70 тысяч, даже десятипроцентная явка — это уже пять тысяч. А если явка будет выше, то это уже совсем другой масштаб. Другой масштаб работы на участке. Нужно делать листовки, газеты. По существующим ценам стоимость кампании в одном округе — от 10 млн рублей.
Понятно, что никакой гражданский активист это не потянет. Причем 10 млн — это только войти в кампанию. Если учесть, что эти 18 округов поделены между крупнейшими финансово-промышленными группами, плюс у нас, на минуточку, два форбсовских миллиардера живут, которые полностью поддерживают власть...
Понятно, что в каждом округе будет выставлен один очень сильный кандидат, против которого бодаться нужно будет, имея ну хотя бы какой-то ресурс. Естественно, что за последние годы власть полностью оттеснила Ройзмана от каких-либо денег, то есть у него денег нет. Он достаточно токсичен для местного бизнеса.
Потому что все прекрасно понимают, что если начать с ним работать, начать ему помогать, то власть открутит голову. Ну, и самое главное, если даже выгрести всю мелочь из карманов, бросить все на то, чтобы Ройзману избраться по одномандатному округу, будет он одним из 38 депутатов городской думы.
Об него, условно говоря, будут тушить окурки, плевать ему в лицо и говорить, мы тебя знать не знаем. Он, в конце концов, этого уже хлебнул, потому что, несмотря на то что его избирали прямым голосованием, за него проголосовали сто тысяч горожан, больше, чем за всех остальных депутатов. С учетом явки там некоторые в округах по две, по три тысячи голосов получали. Но фактически его игнорировали. Ну и что, что он председатель думы, большинство думы — "Единая Россия".
По партийным спискам тоже понятно, что будет "Единая Россия", КПРФ, ЛДПР, "Справедливая Россия", вот они эти мандаты и поделят. Рационально мне позиция Ройзмана понятна. Ценой неимоверного вложения усилий получение статуса депутата ничего не дает, будешь все время проигрывать.
То есть теоретически это хорошая позиция. Тот же Волков, будучи депутатом городской думы Екатеринбурга, смог раскрутиться и стать федеральным политиком. Но он, во-первых, был в другой ситуации немножко. А во-вторых, для Ройзмана это очень сильное падение, то есть человек был депутатом Государственной думы, мэром Екатеринбурга, а потом стать одним из 38 муниципальных депутатов, которые по статусу, как ни странно, равны муниципальным депутатам в Москве по своему влиянию на ситуацию в городе. Что один из депутатов городской думы Екатеринбурга, что депутат из муниципального собрания одного из округов в Москве, они в правовой системе России равны. Чисто по-человечески он прав.
И, конечно, учитывая отвратительное к нему отношение губернатора и всех его подхалимов, если он выдвинется, можно себе представить, что именно в этот округ будут брошены все силы. Будет крайне унизительно проиграть эти выборы. Потом они скажут, что никому он не нужен — даже и такие выборы проиграл. Конечно, Ройзман находится в крайне драматичном положении, я не знаю, что он будет делать.
Ему придется принять очень сложное морально решение. Вокруг него, конечно, есть люди, которые очень сильно его поддерживают, готовы за него выступать, но он, как ответственный человек, как лидер ответственный, понимает, что людей надо вести к чему-то осмысленному, а не бросаться под танки бессмысленно и бесполезно.
— Какой прогноз вы бы дали оппозиции, какое у нее будет существование?
— Ну, какое — тяжелое у нее будет существование. Надо продолжать сопротивляться и каждый на своем месте должен делать то, что он может. Это единственное, что нам остается. Потому что сдаться, как пишут некоторые московские или живущие за границей чаще всего колумнисты, ничего, мол, не надо делать, все бесполезно, давайте бросим и будем учить санскрит и так далее — это абсолютная глупость. Нам всем как-то надо жить, и Россия кроме России не кому не нужна.
Нужно бороться. Каждый должен для себя сам выбрать свой маленький участок фронта и на нем стоять до конца. А что из этого получится? Когда-нибудь что-нибудь из этого получится. Понятно, что если ничего не делать, то точно ничего не изменится.
Что касается Екатеринбурга и Ройзмана, я думаю, мы посмотрим, что сделает сам Ройзман в итоге, потому что решать, конечно, ему. Я не являюсь его полномочным представителем, чтобы от его имени делать заявления. В любом случае Екатеринбург останется тем городом, которым он был, никуда не денутся те люди, которые в нем жили и боролись. У нас было очень много активностей и против строительства храма в центре города, и против других решений власти. Продолжает работать штаб Навального, потому что это один из важных городов. Эти активности будут продолжаться. Активисты будут продолжать выступать. И я думаю, что нужно продолжать следить за новостями, и рано или поздно мы услышим много хороших новостей из Екатеринбурга и других мест России.
