Pfizer и BioNTech вчера заявили о том, что их вакцина от коронавируса прошла испытание на 43 538 людях и показала 90-процентную эффективность. Уже до конца года они обещают поставить 50 млн доз вакцины, а в следующем году — 1,3 млрд. 

Мир воспринял это с оптимизмом: акции европейских и американских компаний стали быстро расти в цене, за исключением тех, что выигрывали от пандемии (например, Zoom и Neflix). Я, кстати, не припомню, чтобы рынок хоть как-то реагировал на известия о регистрации российской вакцины. Все-таки деньги и рынки — самый лучший индикатор реального отношения к тем или иным событиям. Судя по котировкам, в российскую вакцину мир не поверил, в Pfizer — верит (удивительно, правда?).

Интересно будет наблюдать, что будет происходить с вакциной Pfizer на российском фармацевтическом рынке. 

Главный вопрос: будет ли она вообще туда допущена? По идее, конечно, должна, но в этом случае любая российская вакцина рискует сразу проиграть в конкуренции — даже в случае значительной разницы в цене. Впрочем, вероятно, закупки российской вакцины будут обеспечены государством и крупными окологосударственными компаниями. При этом, предположу, за редким исключением государственные чиновники и менеджеры этих компаний будут искать возможность себе лично поставить Pfizer. Но скромно об этом умолчат.

Если иностранная вакцина по каким-то причинам не будет допущена на рынок официально (что было бы верхом цинизма со стороны российского государства), то она неизбежно появится на черном рынке. Кто-то будет просто ездить за границу и ставить ее там. Первое время цены явно будут высокими, ведь неизбежен дефицит. А богатые люди из групп риска готовы будут платить действительно много, чтобы быстрее вакцинироваться.

Может быть, первое время укол от Pfizer будет таким же атрибутом успешной жизни, как последняя модель iPhone, хорошая машина и отпуск в дорогом отеле. В звездных инстаграмах мы увидим коробочки вакцины Pfizer, кокетливо выложенные на журнальный столик рядом с ключами от Mercedes.

Дмитрий Колезев

t.me

! Орфография и стилистика автора сохранены