Некоторые читатели по следам и вчерашней, и других моих статей, где я высказываю опасения в связи с потенциальным президентством Алексея Навального, уговаривают меня, что мои опасения безосновательны. Они уповают на то, что Навальный, если станет президентом России, то России — уже парламентской республики, поэтому если у него и появятся какие-то имперско-националистические поползновения, то он тут же получит окорот от Думы.

Например, из последних комментариев такого рода: "Ежели же говорить о Президентстве Навального, то оно возможно только на основе широкого коалиционного соглашения, при деабсолютизации президентских полномочий, при реальном разделении властей, т.е. когда парламент — место для дискуссий, суд — судит только по закону, СМИ — извлечены из карманов олигархов и из-под чекистской крыши. В такой республике, если у Президента Навального возникнет рецидив "звериной жажды власти, да в придачу национал-имперских взглядов", он легко получит окорот".

Автор комментария нарисовал нам ни много ни мало ту самую "прекрасную Россию будущего". Наконец-то! Мне самому, как той девочке Маше из старого советского анекдота, которой захотелось в Советский Союз, о котором им рассказала воспитательница, неудержимо потянуло в эту Россию реального разделения властей, где парламент — место для дискуссий, суд — судит строго по закону, в которой властвует свобода СМИ, а не чекисты и олигархи.

А теперь спустимся на грешную землю.

Авторы этого и подобных комментариев исходят из того, что Навальный, если когда и станет президентом, то уже вот такой, де-факто существующей "прекрасной России будущего", с парламентской формой правления. Но какой чародей, по мановению какой волшебной палочки создаст эту Россию? Процесс создания этой России должен начаться с падением режима Путина, и немалую, если не основную в этом роль призван будет сыграть тот человек, который станет президентом после Путина. Президентом России, де-юре и де-факто страны пока еще президентской, с самодержавными президентскими полномочиями. Вы полагаете, что, став президентом такой России, Навальный, при том, что нам о нем сегодня известно, добровольно отдаст большую часть полномочий парламенту? Ельцин — на что уж был демократом, а именно он довел — к радости будущего своего преемника — президентские полномочия до полного абсолютизма.

Мне говорят: шансы Навального стать президентом после падения режима Путина минимальны. И указывают на то, что сегодня рейтинг Навального в России составляет всего 20%, а процент россиян, верящих в то, что его действительно отравили, и того меньше. На это я могу ответить только то, что после ухода Путина — а он когда-нибудь неминуемо уйдет, хотя бы в силу чисто физиологических причин — ситуация резко изменится, и в этот момент, причем именно в этот момент, а не потом, когда все несколько устаканится, у Навального будут наибольшие шансы выиграть президентские выборы. Во всяком случае, шансы не меньшие, чем в свое время у Бориса Ельцина.

Кстати, если даже представить, что Россия после ухода Путина, несмотря на всю свою многовековую традицию самодержавия, вдруг по мановению чьей-то волшебной палочки чудесным образом обернется парламентской республикой — я совсем не уверен, что это будет благом для больной постпутинской России. Вспомните, каким реваншистским был хасбулатовский Верховный совет, к какой беде привела его реваншистская деятельность в 93-м году — а ведь у него за плечами не было 20-летнего опыта путинизма, опыта тотального вранья, зомбирования и вставания с колен.

Парламентская республика — не выход для России на переходный постпутинский период. Страна получит вместо одного Путина коллективного Путина в стенах Думы, имперские фантомные боли просто переместятся из Кремля на Охотный Ряд, где верх возьмут такие пещерные мракобесы-реваншисты, на фоне которых Путин покажется светочем демократии и гарантом соблюдения Россией международного права. (О проблемах переходного периода подробно говорил Гарри Каспаров в новогоднем интервью в январе 2016 годаредакция Каспаров.Ru)

Да, в перспективе Россия должна стать страной с парламентской формой правления. Но, помимо того, что перевести на эти рельсы страну с многовековой монархической традицией может оказаться не так-то и просто, следует сказать, что в деморализованной, замордованной зомбоящиком постпутинской России, где у населения, считающего, что война — это хорошо, сбиты всякие ориентиры, парламентская форма правления — это не панацея. Сначала России нужен, по-видимому, длительный переходный период излечения — как в послевоенной Германии. С сильным президентом, у которого будет политическая воля осуществить этот, во многом болезненный, процесс излечения. Образовывать задуренных людей, вместо того, чтобы следовать настроениям толпы и потакать её самым низменным инстинктам.

Изо всех утюгов, из которых при Путине шло зомбирование россиян, должны будут демонстрироваться документальные фильмы, рассказывающие о том, что Путин под одобрение большинства россиян натворил в Грузии, Украине, Сирии — да и в своей Чечне. Соответствующие уроки в школах, как это до сих пор практикуется в Германии.

В этот переходный период президентом России должен быть человек, готовый провести наконец люстрацию и разогнать преступную ФСБ с последующей перспективой суда над ней — то, на что в свое время, под причитания "не допустить охоты на ведьм!", не решился Борис Ельцин. Люстрация жизненно необходима — чтобы те, кто обеспечивал работу "бешеного принтера", был опорой путинского режима, давал "добро" всем его преступлениям — не получили, как в 1991 году, возможность обернуться демократами и встроиться в новую демократическую власть. Только тогда можно будет начинать думать о переходе к парламентской форме правления — когда "бывшие" в парламент попасть не смогут.

Вы считаете, президент Навальный будет готов провести люстрацию и разогнать ФСБ, готов, при известных его высказываниях о "черножопых", "грызунах" и "Крыме-не-бутерброде" (кто не в курсе этих высказываний — вот здесь наиболее полное их собрание), излечивать россиян от имперско-шовинистического угара? Вопрос, как я понимаю, риторический, и ответ на него, для меня во всяком случае, очевиден. А без осуществления этих необходимых мер "прекрасной России будущего" не будет точно.

Конечно, президент, имеющий волю к проведению всех этих мер, — это президент образца не Ельцина — Путина — Навального, а, скажем, российского Вацлава Гавела или хотя бы Михаила Саакашвили.

Но я не идеалист и понимаю, что российский Вацлав Гавел и даже Михаил Саакашвили не может быть в России не просто избран президентом, но вообще появиться на первых ролях в российской политике.

Где тут выход? — Честно говоря, не знаю. Эта безысходность — расплата за многовековую особенность российского пути, за ее имперскую суть и спесь и за коммунистический эксперимент 20-го века.

Если быть честным, я не жду никакого прорыва в ближайшем будущем и появления "прекрасной России будущего" также не жду. Тем более с потенциальным президентом Навальным во главе. Вы можете сколько угодно ругать меня, но истина от этого всё равно не перестанет быть истиной.

И — попутно ответ на реплику Александра Скобова.

Во-первых, респект ему, он кратко и точно передал суть моей заметки: "Из его (моих. — В.З.) рассуждений буквально следует, что любой человек, в котором подавлен инстинкт самосохранения, опасен как потенциальный автократ. Причем не важно, чем подавлен — эгоистическими мотивами или альтруистическими. Не жалеет себя — не пожалеет и других".

Но весь контекст реплики Скобова говорит о том, что он убежден, что Навальный идет на риск "ради абстрактных принципов свободы, справедливости, честности". Веру в это же продемонстрировали и многие комментаторы.

Что тут сказать? — Каждый, конечно, имеет право быть идеалистом и верить в идеализм политиков, в том числе российских политиков.

Но разве про Ельцина мы тоже долгое время не думали, что он борется за демократию в России из альтруистических побуждений? И разве сегодня не понятно, что определяющим мотивом его действий было прежде всего стремление "достигнуть высшей власти" (то, что потом, отбыв допустимые конституцией два срока, он ушел, за что ему респект, первоначальной жажды власти не отменяет). И, кстати, о том, что у Ельцина было "звериное чувство власти", "чутье на власть", говорили задолго до меня.

Неужели вся российская история, в том числе недавняя, происходившая на наших глазах, не научила нас быть скептиками, когда нам говорят, что в своей деятельности тот или иной политик руководствуется принципами свободы, справедливости, честности?

Что касается отношения конкретно Навального к жизням других людей — это не мое предположение, а уверенность. Которая неопровержимо следует из одобрения им российской агрессии против Грузии в 2008 году.

Но либеральная общественность вновь, как в 1999–2000 годах в отношении Путина, ослепла и оглохла в отношении Навального. Закрывает глаза, затыкает уши, когда им предъявляют его шовинистические высказывания, от которых он никогда ни разу не отрекся. Видит только Навального — "современного политика западного толка", которого нарисовала себе в своих идеалистических фантазиях.

В общем, поживем — увидим, кто прав. Напомню только, что сейчас, когда я недоумеваю, каким образом 20 лет назад вся либеральная общественность, все поголовно политики-демократы, кроме одной Валерии Новодворской, могли ратовать за шефа "руссише гестапо" Путина, — мне говорят: хорошо быть умным задним числом!

Прошу зафиксировать: по поводу Навального я предупреждаю передним числом!

Вадим Зайдман

Ошибка в тексте? Выделите ее мышкой и нажмите Ctrl + Enter