"Речь даже не о конфликте России и Запада по поводу Украины. Сам конфликт — следствие системного кризиса в отношениях России и Запада. Кризис вызван несовместимостью их представлений о мире и своей безопасности. Поэтому завершение "битвы за Украину" не обещает успокоение. Для этого нужно, чтобы одна из сторон противостояния отказалась от своей сущности".
Это из последней статьи Лилии Шевцовой. Это написано незадолго до того, как Кремль предъявил коллективному Западу в лице США ультиматум о безоговорочной геополитической капитуляции. О том самом "отказе от своей сущности". Впрочем, отдельные предупреждения об этом раздавались и раньше. Воспринимавшиеся как алармистские, чрезмерно идеологизированные и нереалистичные. Не пользовавшиеся популярностью.
Действительно, в сегодняшнем противостоянии решается судьба далеко не только Украины. Решается судьба ялтинско-потсдамской международной системы. Весьма расхожий сегодня "мем" — Путин стремится к "новой Ялте". Однако этот хлесткий публицистический штамп скорее искажает реальность, чем описывает ее. На самом деле путинская клика стремится окончательно похоронить "ялтинско-потсдамский мир" и пересмотреть итоги двух последних мировых войн. Второй мировой и "Холодной". Уничтожить то, что было завоевано человечеством ценой огромной крови и неисчислимых страданий. Путин и его приспешники хотят отбросить человечество в "доялтинский мир".
Ялте вообще много и несправедливо досталось от современной публицистики. Ее изображают примером модели мироустройства, в которой немногие "великие державы" делят мир на зоны имперского владения и решают судьбы остальных "несубъектных" стран за спиной их народов. Весьма возможно, что именно так понимает "Ялту" кремлевский пахан. В соответствии со своими, почерпнутыми из питерской подворотни представлениями об устройстве мира. Так понимает "Ялту" его интеллектуальная обслуга, производящая для хозяина "идеологический продукт" вроде "здорового консерватизма". Но либеральные эксперты и аналитики могли бы знать историю лучше.
Ни в одном официальном документе Ялтинской и Потсдамской конференций нет ни слова о разделе мира на сферы влияния. Как и во всех остальных постановлениях Антигитлеровской коалиции. Все тексты выдержаны строго в духе глобального либерального проекта Вудро Вильсона и Атлантической хартии 1941 года. Там говорилось о равенстве и свободе всех народов.
Да, у Ялты было "второе дно". За ее кулисами шел торг. Державы пытались как-то согласовать высокий идеал глобального проекта с тогдашней далеко не соответствовавшей ему реальностью. Но история с Черчиллем, который за обедом писал на салфетке Сталину проценты советского и британского влияния в европейских странах, вообще была не в Ялте. А рузвельтовская идея "зон ответственности" все-таки предполагала, что "мировые полицейские" должны действовать по общим правилам.
Суть, живая душа "ялтинского го проекта" не в этих салфетках и зонах ответственности мировых полицейских. А в ограничении права государства на насилие. Как по отношению к своим гражданам, так и по отношению к другим государствам. Ограничительные нормы вырабатываются коллективно международным сообществом, которому переходит право принуждать к их соблюдению нарушителей.
Реализация этих принципов была на десятилетия "заморожена" глобальным расколом послевоенного мира и противостоянием двух военно-политических блоков. Партнеры СССР по Антигитлеровской коалиции согласились с тем, что новые режимы Восточной Европы должны быть "дружественны" по отношению к нему. Но никто не говорил, что они должны быть тоталитарными. По-видимому, союзники представляли себе будущее Восточной Европы как некое подобие позднейшей Финляндии — страны, вполне "дружественной" к СССР, но сохранившей либерально-демократическую политическую систему. Были ли они наивны? Или же цинично и лицемерно сделали вид, что поверили Сталину? В любом случае в 1947 году они имели все основания заключить, что Сталин их кинул.
Таким образом, "Холодная война" началась с того, что СССР отказался придерживаться основополагающих принципов "ялтинского проекта" и начал активно экспортировать свои тоталитарные порядки, навязывая их, где это получалось, силой. В этих условиях не могло быть и речи ни об общих правилах, ни об общей воле мирового сообщества. Все опять решала сила. ООН — главное детище ялтинской системы — превратилась в беспомощную говорильню. Ради "военной целесообразности" Свободный мир тоже неоднократно жертвовал "ялтинскими принципами". Переступал через правовые формальности. Закрывал глаза на "своих сукиных сынов". Вел "бизнес как обычно" с людоедами.
И в то же время базовые ценности "ялтинского проекта" на словах никто, за редчайшим исключением, не оспаривал. Ценности права народов, а не права королей. Каждый пытался истолковывать эти ценности в свою пользу, но клялись ими все. Демократический импульс антифашистской войны сделал эти ценности "мейнстримными" для всего мира. Несмотря на глобальное противостояние, порождением и продолжением ялтинской системы стали Всеобщая декларация прав человека, Пакт о гражданских и политических правах, резолюции ООН о деколонизации.
"Ялтинская система" была системой "на вырост". При всех ее внутренних противоречиях и недостатках, она содержала в себе потенциал ее "доводки". Приведения реальности в соответствие с декларируемыми ею принципами, а не наоборот. Неожиданно для многих Первая Холодная война закончилась "геополитической капитуляцией" СССР. Капитуляцией на достаточно почетных, "бархатных" условиях. Но главным было то, что СССР подчинился тем принципам ялтинской системы, которым до этого сопротивлялся. И сам отказался от той тоталитарной модели, которую "продвигал".
Кажущаяся легкость глобальной победы Свободного мира создавала впечатление, что все произошло само собой, "силою вещей". Просто советская модель полностью обанкротилась, сгнила изнутри и мирно развалилась. Но само собой ничего не происходит. Свободный мир одержал победу потому, что у него была воля к борьбе за нее. Все годы противостояния он декларировал поддержку борьбы за свободу всех народов, оказавшихся под тоталитарной властью. Так было и в периоды обострений, и в периоды "разрядок".
Мифом является широко тиражируемый СМИ тезис о том, что "ялтинская система" — это фиксированные зоны военно-политического контроля противоборствующих сторон. Никогда такие зоны не были определены ни письменным договором, ни каким-то негласным соглашением. Оба блока использовали все имевшиеся у них средства для того, чтобы перетянуть на свою сторону любую страну, в которой это представлялось физически возможным. От вполне мирной пропаганды и экономических бонусов до поддержки восстаний, организации вооруженных переворотов и прямых интервенций.
В этой борьбе СССР постоянно расширял сферу своего влияния и рухнул на вершине своих успехов. Не только потому, что содержать такую большую "сферу" стало слишком обременительно. Но и потому, что США стали поставлять "Стингеры" афганским партизанам. Свободный мир одержал победу над СССР не потому, что размягчил его изнутри "взаимовыгодным сотрудничеством", а потому, что, сколь бы ни было взаимовыгодно сотрудничество, он продолжал настаивать на прекращении репрессий и освобождении политзаключенных.
В этом и есть сущность "Запада". В предложенном им остальному миру глобальном проекте "Права человека для всех". Именно этот проект, а не военная и экономическая мощь, обеспечил цивилизационное лидерство "Запада" в середине XX века. Отказ от этой сущности будет означать конец цивилизационного лидерства "Запада". Будет означать уход "Запада" из мировой истории. Это требование и выражено с предельной ясностью в "Ультиматуме Путина".
Окончание следует...
