Иными словами – каково будет Имя движения, Имя провозглашаемых им изменений, Имя революции. Ибо "имя сущности есть энергия сущности, а энергия есть выраженный и понятый смысл" (Алексей Федорович Лосев. "Миф - развернутое магическое имя", V, 1). Имя (понимаемое в широком смысле) – это способ выражения внутренней идеи и сущности идеологии, та "одежка", по которой ее воспринимает и впитывает общество.
Если вы хотите не быть музейным экспонатом или пикейным жилетом, но идти вперед в современных условиях (современных на каждую данную точку исторического времени), абсолютно необходимо придерживаться одного правила: нельзя копировать политические и эстетические формы и модели пройденного исторического этапа. Иначе вы будете выглядеть, как ряженые в цирке, - и иметь точно такое же влияние на общество.
Все исторические прорывы достигаются тогда, когда создается новая форма (проявляемая интеллектуально, политически, эстетически и т.д.). Примеры: революция царя Давида (которая, в значительной степени, сформировала тот мир, в котором живет современное человечество), сионистская революция, революция Петра I, Великая французская революция, европейская либеральная революция, японская революция Мэйдзи, американская революция Вашингтона-Линкольна-Рузвельта (я обобщаю линию, построившую из религиозных маргиналов, диких ковбоев и уголовников великую сверхдержаву), Октябрьская социалистическая революция, фашистская революция Муссолини, нацистская Гитлера ...
При этом революция – это всегда старое вино, несколько перебродившее, к которому добавлены приправы (или, наоборот, убраны), и обязательно поданное в новых мехах (это называется диалектикой).
Революционное же движение – это такая матрешка, одно в другом:
- Собственно идеология, теория – она должна быть глубокой, эффективной и оригинальной.
- Эстетическая форма выражения идеологии.
- И собственно имя, название движения.
Именно имя и эстетическая форма, в которой подается идеология – это фасад движения, его обращенная вовне улавливающая антенна. Именно со знакомства с именем, названием начинается контакт революционного движения и широких масс.
Это имя должно быть одновременно и новым и узнаваемым, отталкиваться от уже существующего языка – но наполнять его новым, оригинально своим, содержанием. Так, Муссолини взял слово "фаши", которое впервые было использовано радикальными группами на Сицилии в 1870-х годах. "Фаши cицилиани" (Fasci siciliani) – это название было одновременно и на слуху и не слишком раскрученным.
Сионисты для обозначения своей революции, изменившей облик еврейства, взяли имя Сион – название и Храмовой Гор и самого Храма, наполнив его новым политическим смыслом. В свою очередь Движение "Беад Арцейну" ("За Родину!") назвало свою идеологию радикального обновления "гиперсионизм" - "над"-сионизм.
Не последнюю роль в победе большевиков сыграло их имя, на редкость удачно выбранное для поголовно неграмотной страны. Из всех партий только большевики и меньшевики имели названия, которые были без перевода понятны всем жителям России. Но партии, которая именовала себя "меньшинством", было заведомо труднее созывать под свои знамена массы и затем вести их "на бой и на смерть".
Хотя имеются исключения из этого правила, вернее его уточнения: иногда можно и полезно брать имя прошлого этапа, если с этим именем уже выстроены четкие положительные ассоциации, и надевать его на себя. При этом сущность, конечно, будет этому имени совершенно не соответствовать, но так лучше эту сущность протолкнуть. Но только – на начальном этапе, если вы вовремя не соскочите – проиграете. Так что этот путь опасен, но по нему все же можно идти, особенно когда силенок мало, он более легкий. Примеры: все диктаторские режимы числятся в двадцатом веке республиками. Это касается и самых оригинальных, самых революционных диктатур - так, и Дювалье, построивший на Гаити абсолютно ни на то не похожий "вудуистский фашизм", и Туркменбаши со своим фантасмагорическим режимом – все они использовали имя "республика" и республиканские политические атрибуты типа должности "президент". Советский Союз тоже не случайно сменил табличку - "пролетарскую диктатуру" на "социалистическую демократию" - при полном сохранении типа режима. Пойдя по этому пути, СССР семьдесят лет получал различные дивиденды: от двух лишних голосов в ООН до успешного обуздания межнациональных противоречий - хотя и погорел на нем в итоге. Не будь игр в "независимые союзные республики", не было бы и Беловежских соглашений. Впрочем, Софья Власьевна загнулась именно потому, что не смогла найти новую форму, цеплялась за старое при изменении окружающих реалий.
Следующий уровень "идеологической матрешки" - эстетическая форма. Она должна опираться на базовые архетипы культуры, но одновременно быть новой, свежей и привлекательной.
Эстетика делает революцию. Закономерный вопрос любого революционного движения - как определяемся "мы"? Люди редко приходят в Революции потому, что прочитали горы мудрых книг. Точнее – так приходит подавляющее меньшинство, пусть обычно это самые ценные кадры. Большая часть революционеров, даже на начальном этапе – приходят через эстетику. "Мы" - это те, у кого современный "нам" мир вызывает раздражение и даже отторжение на базовом уровне, кому он эстетически чужд. Революционное движение демонстрирует, предлагает им новую эстетику – и именно на этот огонек слетаются "свои". То есть выкристаллизовывается эстетика, и она уже тянет за собой политику. "Мы" определяемся через форму.
Теперь про идеологию: строя альтернативный проект, нельзя возводить его на базе существующего как некую улучшенную копию. Потому что улучшенной все равно не получится: копия всегда хуже оригинала. Нельзя строить и чисто "протестный" революционные проект, по принципу "только что бы все бы было не так как раньше".
"Наш" же проект должен в первую очередь отталкиваться от "нашей" эстетики, от субъективной действительности, от того что "мы" хотели бы видеть и как "мы" хотели бы жить. Не оглядываясь на существующую "систему", выстроить модель желанного "нашего" мира - и затем разработать технологический путь воплощения этого идеала в жизнь. При такой методе все лучшие стороны "существующей системы" окажутся включенными в новый проект. При протестной системе - многие из них будут отброшены из-за того, что являются частями "старого мира".
Получается что создание, точнее осознание, формы предшествует вербализованному содержанию. Ибо имя, форма (т.е. эстетика) – тотальны и являются квинтэссенцией сущности. Не случайно в иудаизме самое распространенное из разрешенных к произношению имен Б-га – это "Ха-Шем", т.е. "Имя" (с определенным артиклем).
"Имя сущности есть энергия сущности, а энергия есть выраженный и понятый смысл". Революция же есть пробуждение энергии нового смысла.
Вы можете оставить свои комментарии здесь
