У меня есть две выпускницы, которые в какой-то момент осознали себя мужчинами — и стали мужчинами. Жить им после этого стало намного легче — речь идет о внутренней жизни. Какую жизнь устраивают таким людям наше общество и государство — говорить не приходится.
Один из этих людей был потрясен, когда, рассказав мне после уроков о своем самоощущении, в ответ услышал: "Во-первых, пойми, что это совершенно нормально". Оказалось, что за свои 15 или 16 лет он НИ РАЗУ, НИ ОТ КОГО не слышал ничего подобного.
У меня есть племянница, которая в 15 лет поняла, что не может больше жить в женском теле, и попыталась совершить самоубийство. Ее, к счастью, спасли, потом с ней — и с ее родными — долго работали психологи. Потом она начала переход — под контролем врачей и психологов, и теперь живет как мужчина. Может быть, вы догадались, что дело происходило за пределами России.
Я никогда не испытывала эротического влечения к женщине, но я вполне могу себе представить, что чувствуют лесбиянки и гомосексуалы — по той простой причине, что они чувствуют ровно то же самое, что и я. Какая разница, кого ты любишь? Главное — любить. А вот что чувствует человек, отчужденный от своего тела, я не могу представить. Пыталась — не понимаю. Это вне моего опыта. Я думаю, что это невероятно тяжело.
Но я знаю, что такие люди существуют. Как существуют и те, кто чувствуют себя и мужчиной, и женщиной, и те, кто колеблются, не понимая, кто они — мужчины или женщины. И им тоже невероятно тяжело. И задача государства и общества — поддержать их, облегчить возможный переход, а не превращать их в объекты травли и глумления.
Когда в России началась борьба с "пропагандой гомосексуализма", то почему-то сразу усилились преступления на почве гомофобии. Вот странно-то, правда? И как водится, множество в принципе неплохих людей стали говорить: "Ну, может быть, и так, но зачем афишировать? Зачем об этом все время говорить? Зачем привлекать внимание?"
Вот донепривлекались. С "пропагандой гомосексуализма" разобрались, теперь принялись за трансгендеров. Какие-то странные существа — вот про них-то как раз можно сказать, что они не мужчины, не женщины, а непонятно кто — заседающие в Думе, считают, что могут решать, как другие люди будут определять свою идентичность. Национальную, гендерную — любую. Они там всё за нас решат.
Трудно писать этот текст, потому что на экран просто сами собой хотят пролезть те слова, которые я обычно не употребляю. Предыдущие фразы должны были бы выглядеть примерно так: "считают... что могут... решать". Кстати, вопрос о том, можно ли материться, тоже решим без вас, господа депутаты. Я вот не хочу, не люблю и не буду материться. А захочу — так буду. Если следить за вашей работой, так тут ангел начнет...
Ну, а если серьезно, то чем жестче диктатура, тем энергичнее она пытается влезть в наши постели. Как в "1984" девушкам объясняли, что правильное, хорошо организованное и одобренное партией общение с противоположным полом — это "наш партийный долг". А в "Мы" у Замятина просто выдавали билетики на секс с теми, с кем можно было общаться. А в реальной советской действительности супружеские измены обсуждали на партсобраниях "А как вызвали меня, так сник от робости, А из зала мне кричат: "Давай подробности". А в гитлеровской Германии тех, кто хотел любить "неправильно" отправляли в газовые камеры.
Но не случайно во всех антиутопиях любовь оказывается единственной силой, способной противостоять тирании.
Так вот, господа... депутаты. Каждый человек имеет право быть тем, кем он хочет быть — христианином или мусульманином, атеистом или язычником, русским, украинцем (да-да, есть такой народ, представляете?), евреем, гетеросексуалом или геем. Люди имеют право менять свою веру и язык, переезжать из одной страны в другую. И менять пол они тоже имеют право, и не вам... это решать.
ВЫНУЖДЕНЫ СООБЩИТЬ, ЧТО НАСТОЯЩИЙ МАТЕРИАЛ (ИНФОРМАЦИЯ) ПРОИЗВЕДЕН И (ИЛИ) РАСПРОСТРАНЕН ЗАСЛУЖЕННЫМ УЧИТЕЛЕМ РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ ТАМАРОЙ НАТАНОВНОЙ ЭЙДЕЛЬМАН, КОТОРУЮ ТАК НАЗЫВАЕМОЕ МИНИСТЕРСТВО ЮСТИЦИИ ВКЛЮЧИЛО В РЕЕСТР ИНОСТРАННЫХ АГЕНТОВ.
! Орфография и стилистика автора сохранены
